Параллельные тексты

Roald Dahl “Charlie And The Chocolate Factory”

Роалд Дал «Чарли и шоколадная фабрика»

8. Two More Golden Tickets Found

8. Найдены еще два золотых билета

That evening, Mr Bucket's newspaper announced the finding of not only the third Golden Ticket, but the fourth as well. TWO GOLDEN TICKETS FOUND TODAY, screamed the headlines. ONLY ONE MORE LEFT.

'All right,' said Grandpa Joe, when the whole family was gathered in the old people's room after supper, 'let's hear who found them.'

'The third ticket,' read Mr Bucket, holding the newspaper up close to his face because his eyes were bad and he couldn't afford glasses, 'the third ticket was found by a Miss Violet Beauregarde. There was great excitement in the Beauregarde household when our reporter arrived to interview the lucky young lady — cameras were clicking and flashbulbs were flashing and people were pushing and jostling and trying to get a bit closer to the famous girl. And the famous girl was standing on a chair in the living room waving the Golden Ticket madly at arm's length as though she were flagging a taxi. She was talking very fast and very loudly to everyone, but it was not easy to hear all that she said because she was chewing so ferociously upon a piece of gum at the same time.

В тот вечер газеты сообщили, что найден не только третий, но и четвертый золотой билет.

СЕГОДНЯ НАЙДЕНЫ ДВА ЗОЛОТЫХ БИЛЕТА! — кричали заголовки. — ОСТАЛСЯ ТОЛЬКО ОДИН!

— Ну что ж, — сказал дедушка Джо, когда вся семья собралась после ужина в комнате стариков, — давайте посмотрим, кто их нашел.

— "Третий билет, — прочел мистер Бакет, поднеся газету к самым глазам, потому что он плохо видел, а денег на очки у него не было, — третий билет достался мисс Виолетте Бьюргард. Когда наш репортер приехал взять интервью у счастливой юной леди, в доме Бьюргардов царило невероятное волнение — щелкали камеры, мерцали фотовспышки, все толкались, стараясь стать поближе к знаменитой девочке. А знаменитая девочка стояла на стуле в гостиной и размахивала золотым билетом, словно хотела остановить такси. Она очень быстро и очень громко что-то говорила, но что именно — разобрать было нелегко, так как одновременно юная леди изо всех сил жевала резинку.

'"I'm a gum chewer, normally," she shouted, "but when I heard about these ticket things of Mr Wonka's, I gave up gum and started on chocolate bars in the hope of striking lucky. Now, of course, I'm back on gum. I just adore gum. I can't do without it. I munch it all day long except for a few minutes at mealtimes when I take it out and stick it behind my ear for safekeeping. To tell you the truth, I simply wouldn't feel comfortable if I didn't have that little wedge of gum to chew on every moment of the day, I really wouldn't. My mother says it's not ladylike and it looks ugly to see a girl's jaws going up and down like mine do all the time, but I don't agree. And who's she to criticize, anyway, because if you ask me, I'd say that her jaws are going up and down almost as much as mine are just from yelling at me every minute of the day."

"Я постоянно жую резинку! — кричала она. — Но когда я услышала про эту затею с золотыми билетами мистера Вонки, я бросила жвачку и перешла на шоколадки в надежде на удачу. Сейчас, разумеется, я снова жую резинку. Я ее просто обожаю, жить без нее не могу. Я жую весь день и делаю перерыв только на время еды. Тогда я вынимаю резинку изо рта и приклеиваю ее за ухом. Так она лучше сохраняется. Честно говоря, я бы чувствовала себя не в своей тарелке, если бы постоянно не жевала. Моя мама говорит, жевать резинку неженственно — это не к лицу настоящей леди, она видеть не может, как мои челюсти постоянно ходят вверх-вниз. Но я с ней не согласна, да и кто она такая, чтобы критиковать меня! И если хотите знать, ее челюсти еще больше ходят ходуном, потому что она все время на меня орет".

'"Now, Violet," Mrs Beauregarde said from a far corner of the room where she was standing on the piano to avoid being trampled by the mob.

'"All right, Mother, keep your hair on!" Miss Beauregarde shouted. "And now," she went on, turning to the reporters again, "it may interest you to know that this piece of gum I'm chewing right at this moment is one I've been working on for over three months solid. That's a record, that is. It's beaten the record held by my best friend, Miss Cornelia Prinzmetel. And was she furious! It's my most treasured possession now, this piece of gum is. At night-time, I just stick it on the end of the bedpost, and it's as good as ever in the mornings — a bit hard at first, maybe, but it soon softens up again after I've given it a few good chews. Before I started chewing for the world record, I used to change my piece of gum once a day. I used to do it in our lift on the way home from school. Why the lift? Because I liked sticking the gooey piece that I'd just finished with on to one of the control buttons. Then the next person who came along and pressed the button got my old gum on the end of his or her finger. Ha-ha! And what a racket they kicked up, some of them. You get the best results with women who have expensive gloves on. Oh yes, I'm thrilled to be going to Mr Wonka's factory. And I understand that afterwards he's going to give me enough gum to last me for the rest of my whole life. Whoopee! Hooray!"'

"Виолетта!" — воскликнула миссис Бьюргард из дальнего угла комнаты. Она взобралась на пианино из опасения, что толпа ее раздавит.

"Не волнуйся, мама, все в порядке! — прокричала мисс Бьюргард. — А сейчас, — продолжила она, — вам будет интересно узнать, что вот эту жвачку я жую уже три месяца. Это рекорд. Он намного превысил результат моей лучшей подруги мисс Корнелии Принзметл. Она была вне себя от ярости. Теперь эта жвачка — мое самое ценное сокровище. На ночь я просто прилепляю ее к краешку кровати, а утром она такая же, как и раньше, правда, сначала немного жестковата, но, если ее чуть-чуть пожевать, она снова размягчается. До того как я начала жевать на мировой рекорд, я обычно раз в день меняла жвачку, и делала это в лифте, когда возвращалась из школы. Почему в лифте? Да потому, что мне нравилось налеплять резинку на кнопку лифта. Тогда к пальцу того, кто входил в лифт после меня и нажимал кнопку, приклеивалась моя старая жвачка. Ха-ха! Какой они поднимали шум! Особенно женщины в дорогих перчатках! Ой, не могу! Здорово, что я попаду на фабрику мистера Вонки! Я же знаю, потом он даст мне столько жвачки, что хватит до конца жизни. Гип-гип! Ура!""

'Beastly girl,' said Grandma Josephine.

'Despicable!' said Grandma Georgina. 'She'll come to a sticky end one day, chewing all that gum, you see if she doesn't.'

'And who got the fourth Golden Ticket?' Charlie asked.

'Now, let me see,' said Mr Bucket, peering at the newspaper again. 'Ah yes, here we are. The fourth Golden Ticket,' he read, 'was found by a boy called Mike Teavee.'

'Another bad lot, I'll be bound,' muttered Grandma Josephine. 'Don't interrupt, Grandma,' said Mrs Bucket.

'The Teavee household,' said Mr Bucket, going on with his reading, 'was crammed, like all the others, with excited visitors when our reporter arrived, but young Mike Teavee, the lucky winner, seemed extremely annoyed by the whole business. "Can't you fools see I'm watching television?" he said angrily. "I wish you wouldn't interrupt!"

'The nine-year-old boy was seated before an enormous television set, with his eyes glued to the screen, and he was watching a film in which one bunch of gangsters was shooting up another bunch of gangsters with machine guns. Mike Teavee himself had no less than eighteen toy pistols of various sizes hanging from belts around his body, and every now and again he would leap up into the air and fire off half a dozen rounds from one or another of these weapons.

— Противная девчонка, — сказала бабушка Джозефина.

— Просто отвратительная! — добавила бабушка Джорджина. — Вот увидишь, из-за этой жвачки она обязательно влипнет в какую-нибудь скверную историю, если уже не влипла.

— Папа, а кто нашел четвертый золотой билет? — спросил Чарли.

— Сейчас посмотрим, — сказал мистер Бакет, снова заглядывая в газету. — Вот, нашел. "Четвертый золотой билет, — прочитал он, — найден мальчиком по имени Майк Тиви".

— Ручаюсь, это еще один ужасный ребенок, — пробормотала бабушка Джозефина.

— Не перебивайте, пожалуйста, мама, — попросила миссис Бакет.

— "Когда наш корреспондент посетил семью Тиви, — продолжал читать мистер Бакет, — там, как и везде, где были найдены золотые билеты, собралось множество любопытных. Но юный счастливчик, казалось, был крайне недоволен происходящим. "Эй вы, дураки, неужели не видите, что я смотрю телевизор? — сердито крикнул он. — Не мешайте!"

Девятилетний обладатель золотого билета сидел перед огромным телевизором и, ни на минуту не отрываясь от экрана, смотрел фильм, в котором одна шайка гангстеров расстреливала из пулеметов другую шайку гангстеров. Сам Майк Тиви был обвешан не менее чем восемнадцатью пистолетами разного калибра. Время от времени он вскакивал со стула и стрелял.

'"Quiet!" he shouted, when someone tried to ask him a question. "Didn't I tell you not to interrupt! This show's an absolute whiz-banger! It's terrific! I watch it every day. I watch all of them every day, even the rotten ones, where there's no shooting. I like the gangsters best. They're terrific, those gangsters! Especially when they start pumping each other full of lead, or flashing the old stilettos, or giving each other the one-two-three with their knuckledusters! Gosh, what wouldn't I give to be doing that myself! It's the life, I tell you! It's terrific!"'

'That's quite enough!' snapped Grandma Josephine. 'I can't bear to listen to it!'

'Nor me,' said Grandma Georgina. 'Do all children behave like this nowadays — like these brats we've been hearing about?'

'Of course not,' said Mr Bucket, smiling at the old lady in the bed. 'Some do, of course. In fact, quite a lot of them do. But not all.'

'And now there's only one ticket left!' said Grandpa George.

'Quite so,' sniffed Grandma Georgina. 'And just as sure as I'll be having cabbage soup for supper tomorrow, that ticket'll go to some nasty little beast who doesn't deserve it!'

"Тихо! — закричал он, когда кто-то из корреспондентов хотел взять у него интервью. — Я сказал, не мешайте! Это же настоящий боевик! Просто ужас! Я смотрю боевики каждый день! Я смотрю все фильмы, даже всякую дрянь, где нет стрельбы. Больше всего я люблю фильмы про гангстеров. Они прелесть, эти гангстеры, особенно когда начинают палить из пистолетов или колотить друг друга дубинками! Кошмар! Черт возьми, я бы все отдал, чтобы оказаться на их месте. Вот это настоящая жизнь! Ужас!""

— Хватит! — перебила бабушка Джозефина. — Не могу больше слушать!

— И я тоже, — присоединилась к ней бабушка Джорджина. — Неужто теперь все дети такие, как эти, о которых мы читали?

— Конечно, нет, — улыбнулся мистер Бакет. — Есть, конечно, и такие, и много, но не все.

— Теперь остался только один билет, — вздохнул дедушка Джо.

— Вот именно, — проворчала бабушка Джозефина. — И он опять достанется какому-нибудь противному и вредному ребенку, который этого не заслуживает. Это так же очевидно, как то, что завтра у нас на ужин будет капустный суп.

9. Grandpa Joe Takes a Gamble

9. Дедушка Джо рискует

The next day, when Charlie came home from school and went in to see his grandparents, he found that only Grandpa Joe was awake. The other three were all snoring loudly.

'Ssshh!' whispered Grandpa Joe, and he beckoned Charlie to come closer. Charlie tiptoed over and stood beside the bed. The old man gave Charlie a sly grin, and then he started rummaging under his pillow with one hand; and when the hand came out again, there was an ancient leather purse clutched in the fingers. Under cover of the bedclothes, the old man opened the purse and tipped it upside down. Out fell a single silver sixpence. 'It's my secret hoard,' he whispered. 'The others don't know I've got it. And now, you and I are going to have one more fling at finding that last ticket. How about it, eh? But you'll have to help me.'

Когда на следующий день после школы Чарли зашел в комнату стариков, не спал один только дедушка Джо, остальные трое громко храпели.

— Тсс! Тише, — прошептал дедушка Джо и поманил Чарли к себе.

Чарли на цыпочках подошел к кровати. Дедушка хитро улыбнулся и принялся одной рукой шарить под подушкой. А когда он выпростал руку из-под подушки, Чарли увидел, что в ней зажат старинный кожаный кошелек. Спрятав руку под простыню, дедушка открыл кошелек, а затем перевернул. Оттуда выпала блестящая монетка — шесть пенсов.

— Это мой секретный клад, — прошептал он, — про него никто не знает. А теперь мы с тобой еще раз попытаем счастья. Ну как? Но ты должен мне помочь.

'Are you sure you want to spend your money on that, Grandpa?' Charlie whispered.

'Of course I'm sure!' spluttered the old man excitedly. 'Don't stand there arguing! I'm as keen as you are to find that ticket! Here — take the money and run down the street to the nearest shop and buy the first Wonka bar you see and bring it straight back to me, and we'll open it together.'

Charlie took the little silver coin, and slipped quickly out of the room. In five minutes, he was back.

'Have you got it?' whispered Grandpa Joe, his eyes shining with excitement.

Charlie nodded and held out the bar of chocolate. WONKA'S NUTTY CRUNCH SURPRISE, it said on the wrapper.

'Good!' the old man whispered, sitting up in the bed and rubbing his hands. 'Now — come over here and sit close to me and we'll open it together. Are you ready?'

— Дедушка, а ты уверен, что хочешь потратить свои деньги именно на это? — тоже шепотом спросил Чарли.

— Конечно! — заверил дедушка Джо. — Не спорь! Я, как и ты, мечтаю найти золотой билет! На, возьми деньги и скорей беги в ближайший магазин, купи первую попавшуюся шоколадку мистера Вонки, неси ее сюда, и мы вместе ее развернем.

Чарли взял монетку и выскочил из комнаты. Вернулся он через пять минут.

— Купил? — шепотом спросил дедушка Джо, глаза у него так и сверкали от нетерпения. Чарли кивнул и достал плитку шоколада. На обертке было написано: "Хрустящий ореховый сюрприз Вонки". — Отлично, — прошептал дедушка, садясь в кровати и потирая руки. — А теперь иди сюда, усаживайся поближе, и мы вместе развернем ее. Готов?

'Yes,' Charlie said. 'I'm ready.'

'All right. You tear off the first bit.'

'No,' Charlie said, 'you paid for it. You do it all.'

The old man's fingers were trembling most terribly as they fumbled with the wrapper. 'We don't have a hope, really,' he whispered, giggling a bit. 'You do know we don't have a hope, don't you?'

'Yes,' Charlie said. 'I know that.'

They looked at each other, and both started giggling nervously.

'Mind you,' said Grandpa Joe, 'there is just that tiny chance that it might be the one, don't you agree?'

'Yes,' Charlie said. 'Of course. Why don't you open it, Grandpa?'

'All in good time, my boy, all in good time. Which end do you think I ought to open first?'

'That corner. The one furthest from you. Just tear off a tiny bit, but not quite enough for us to see anything.'

'Like that?' said the old man.

'Yes. Now a little bit more.'

'You finish it,' said Grandpa Joe. 'I'm too nervous.'

'No, Grandpa. You must do it yourself.

'Very well, then. Here goes.' He tore off the wrapper.

They both stared at what lay underneath. It was a bar of chocolate — nothing more.

All at once, they both saw the funny side of the whole thing, and they burst into peals of laughter.

'What on earth's going on!' cried Grandma Josephine, waking up suddenly. 'Nothing,' said Grandpa Joe. 'You go on back to sleep.'

— Да, — ответил Чарли, — готов!

— Отлично! Начинай!

— Нет, — возразил Чарли, — ты платил, ты и начинай. Когда дедушка взялся за шоколадку, руки у него задрожали.

— Надеяться не на что, — прошептал дедушка. — Ты ведь понимаешь, что надеяться не на что?

— Да, — ответил Чарли, — понимаю.

Они посмотрели друг на друга и нервно хихикнули.

— Имей в виду, — повторил дедушка Джо, — надежда на то, что шоколадка та самая, очень мала. Понимаешь?

— Понимаю, — согласился Чарли. — Почему же ты не начинаешь, дедушка?

— Всему свой срок, малыш, всему свой срок. Как ты думаешь, с какого конца лучше начать?

— Вон с того, с дальнего. Оторви краешек обертки, но только чтобы ничего не было видно.

— Так? — спросил дедушка.

— Так, а теперь еще немножко.

— Теперь ты, а то я очень волнуюсь.

— Нет, дедушка, это должен сделать ты.

— Ну хорошо, продолжим. — И он разорвал всю обертку. Оба уставились на то, что было внутри. А там была шоколадка — и больше ничего.

Тут дедушка и внук разом представили себе, как забавно все это выглядит со стороны, и весело рассмеялись. Смех разбудил бабушку Джозефину.

— Что происходит? — спросила она.

— Ничего, — успокоил ее дедушка Джо, — спи дальше.

10. The Family Begins to Starve

10. Семья Бакет начинает голодать

During the next two weeks, the weather turned very cold. First came the snow. It began very suddenly one morning just as Charlie Bucket was getting dressed for school. Standing by the window, he saw the huge flakes drifting slowly down out of an icy sky that was the colour of steel.

By evening, it lay four feet deep around the tiny house, and Mr Bucket had to dig a path from the front door to the road.

After the snow, there came a freezing gale that blew for days and days without stopping. And oh, how bitter cold it was! Everything that Charlie touched seemed to be made of ice, and each time he stepped outside the door, the wind was like a knife on his cheek.

Следующие две недели выдались очень холодные. Сначала пошел снег. Совсем неожиданно, утром, когда Чарли собирался в школу. Он стоял у окна и смотрел, как с серого, словно стального, неба медленно и плавно падают на землю большущие снежинки.

К вечеру вокруг дома выросли четырехфутовые сугробы, и мистеру Бакету пришлось прокопать тропинку к дороге.

А после того, как выпал снег, подул холодный северный ветер. И дул много дней без передышки. Ах, как было холодно! Все, к чему прикасался Чарли, казалось сделанным изо льда, и каждый раз, когда он выходил на крыльцо, ветер, будто ножом, врезался ему в щеки.

Inside the house, little jets of freezing air came rushing in through the sides of the windows and under the doors, and there was no place to go to escape them. The four old ones lay silent and huddled in their bed, trying to keep the cold out of their bones. The excitement over the Golden Tickets had long since been forgotten. Nobody in the family gave a thought now to anything except the two vital problems of trying to keep warm and trying to get enough to eat.

There is something about very cold weather that gives one an enormous appetite. Most of us find ourselves beginning to crave rich steaming stews and hot apple pies and all kinds of delicious warming dishes; and because we are all a great deal luckier than we realize, we usually get what we want — or near enough. But Charlie Bucket never got what he wanted because the family couldn't afford it, and as the cold weather went on and on, he became ravenously and desperately hungry. Both bars of chocolate, the birthday one and the one Grandpa Joe had bought, had long since been nibbled away, and all he got now were those thin, cabbagy meals three times a day.

А в дом изо всех щелей проникали струйки холодного воздуха, и спрятаться от них было негде. Старики молча лежали в кровати и жались друг к другу, стараясь согреться. О золотых билетах все давным-давно позабыли. Теперь всю семью волновали только два жизненно важных вопроса: "Как согреться?" и "Как достать еду?".

В холодную погоду почему-то ужасно хочется есть. Мы начинаем мечтать о горячем жарком, о теплом яблочном пироге и о других согревающих блюдах, а поскольку мы гораздо удачливей, чем нам кажется, мы обычно получаем все, что хотим, или почти все. Но Чарли Бакет никогда не получал того, о чем мечтал, ведь его семья не могла себе такого позволить. Чем холоднее становилось, тем больше мучил мальчика голод. Обе шоколадки (та, что подарили на день рождения, и та, которую купили на деньги дедушки Джо) давно были съедены, и единственной едой Чарли оставался жидкий капустный суп три раза в день.

Then all at once, the meals became even thinner.

The reason for this was that the toothpaste factory, the place where Mr Bucket worked, suddenly went bust and had to close down. Quickly, Mr Bucket tried to get another job. But he had no luck. In the end, the only way in which he managed to earn a few pennies was by shovelling snow in the streets. But it wasn't enough to buy even a quarter of the food that seven people needed. The situation became desperate. Breakfast was a single slice of bread for each person now, and lunch was maybe half a boiled potato.

Slowly but surely, everybody in the house began to starve.

And every day, little Charlie Bucket, trudging through the snow on his way to school, would have to pass Mr Willy Wonka's giant chocolate factory. And every day, as he came near to it, he would lift his small pointed nose high in the air and sniff the wonderful sweet smell of melting chocolate. Sometimes, he would stand motionless outside the gates for several minutes on end, taking deep swallowing breaths as though he were trying to eat the smell itself.

'That child,' said Grandpa Joe, poking his head up from under the blanket one icy morning, 'that child has got to have more food. It doesn't matter about us. We're too old to bother with. But a growing boy! He can't go on like this! He's beginning to look like a skeleton!'

Потом неожиданно с едой стало еще хуже. Случилось так потому, что хозяин фабрики, на которой работал мистер Бакет, обанкротился и фабрику пришлось закрыть. Мистер Бакет пытался найти другую работу, но ему не везло. В конце концов ему удалось заработать несколько пенсов, разгребая снег на улицах. Но на эти деньги не купишь и четвертой доли той еды, которая необходима семье из семи человек. Положение становилось отчаянным. На завтрак каждому давали всего лишь ломтик хлеба, а на обед — половину вареной картофелины.

Медленно, но верно семья Бакет начала голодать. Каждый день, пробираясь по сугробам в школу, Чарли проходил мимо огромной шоколадной фабрики мистера Вилли Вонки. И каждый раз, останавливаясь, поднимал вверх свой курносый носик и втягивал чудесный сладкий запах. Иногда он неподвижно стоял у ворот несколько минут кряду и глубоко дышал, будто пытался съесть этот замечательный запах.

— Ребенку, — сказал как-то морозным утром дедушка Джо, высунув голову из-под одеяла, — нужно лучше питаться. Для нас это не так важно. Мы слишком стары, чтобы о нас беспокоиться. Но растущий организм! Так нельзя! Он уже похож на скелет!

'What can one do?' murmured Grandma Josephine miserably. 'He refuses to take any of ours. I hear his mother tried to slip her own piece of bread on to his plate at breakfast this morning, but he wouldn't touch it. He made her take it back.'

'He's a fine little fellow,' said Grandpa George. 'He deserves better than this.' The cruel weather went on and on.

And every day, Charlie Bucket grew thinner and thinner. His face became frighteningly white and pinched. The skin was drawn so tightly over the cheeks that you could see the shapes of the bones underneath. It seemed doubtful whether he could go on much longer like this without becoming dangerously ill.

And now, very calmly, with that curious wisdom that seems to come so often to small children in times of hardship, he began to make little changes here and there in some of the things that he did, so as to save his strength. In the mornings, he left the house ten minutes earlier so that he could walk slowly to school, without ever having to run. He sat quietly in the classroom during break, resting himself, while the others rushed outdoors and threw snowballs and wrestled in the snow. Everything he did now, he did slowly and carefully, to prevent exhaustion.

Then one afternoon, walking back home with the icy wind in his face (and incidentally feeling hungrier than he had ever felt before), his eye was caught suddenly by something silvery lying in the gutter, in the snow. Charlie stepped off the kerb and bent down to examine it. Part of it was buried under the snow, but he saw at once what it was. It was a fifty-pence piece! Quickly he looked around him. Had somebody just dropped it? No — that was impossible because of the way part of it was buried.

Several people went hurrying past him on the pavement, their chins sunk deep in the collars of their coats, their feet crunching in the snow. None of them was searching for any money; none of them was taking the slightest notice of the small boy crouching in the gutter.

— Что же делать? — всхлипнула бабушка Джозефина. — Он отказывается от наших порций. Сегодня утром я слышала, как мама пыталась подсунуть ему на тарелку свой кусочек хлеба, а он даже не дотронулся до него. Заставил ее взять хлеб обратно.

— Он хороший мальчик, — сказал дедушка Джо, — и заслуживает лучшей участи.

А мороз все крепчал. И с каждым днем Чарли Бакет все больше худел. Его лицо побледнело и осунулось, кожа так обтянула щеки, что все кости обозначились. Если и дальше так пойдет, мальчик определенно заболеет.

Очень спокойно, с той необычайной мудростью, которую маленькие дети нередко проявляют в трудные времена, Чарли начал потихоньку менять свой образ жизни так, чтобы сэкономить побольше сил. Утром он выходил из дома пораньше, чтобы идти в школу медленно, не бежать. На переменах тихо сидел в классе и отдыхал, пока другие дети играли на улице в снежки, боролись в сугробах. Все, что он теперь делал, он делал медленно и осторожно, стараясь не доводить себя до полного истощения.

И вот однажды днем, возвращаясь из школы (дул ледяной ветер, и есть Чарли хотелось еще сильнее, чем раньше), он вдруг заметил в снегу что-то блестящее. Чарли нагнулся получше рассмотреть, что это. Блестящий предмет наполовину утонул в снегу, но Чарли сразу догадался: это была монета — пятьдесят пенсов! Мальчик быстро глянул по сторонам. Неужели кто-то только что обронил ее? Нет, это невозможно, ведь половина монетки была уже засыпана снегом. Люди спешили мимо по тротуару, они прятали лица в теплые воротники, и снег хрустел у них под ногами. Никто из них не искал деньги, никто не обращал внимания на мальчугана, копавшегося в снегу.

Then was it his, this fifty pence? Could he have it?

Carefully, Charlie pulled it out from under the snow. It was damp and dirty, but otherwise perfect.

A WHOLE fifty pence!

He held it tightly between his shivering fingers, gazing down at it. It meant one thing to him at that moment, only one thing. It meant FOOD.

Automatically, Charlie turned and began moving towards the nearest shop. It was only ten paces away … it was a newspaper and stationery shop, the kind that sells almost everything, including sweets and cigars … and what he would do, he whispered quickly to himself … he would buy one luscious bar of chocolate and eat it all up, every bit of it, right then and there … and the rest of the money he would take straight back home and give to his mother.

Так что же, эти пятьдесят пенсов — его? Можно их взять? Чарли осторожно достал монетку из-под снега. Она была мокрая, грязная, но в остальном — отличная монета! Целых ПЯТЬДЕСЯТ ПЕНСОВ! Чарли держал монету в дрожащей руке и во все глаза смотрел на нее. Сейчас она значила для него только одно: будет еда!

Чарли машинально повернулся и направился к ближайшему магазину. Он был в десяти шагах от этого места. Магазин, где продавались газеты, сигары, писчебумажные товары и, конечно, конфеты.

— Что делать? — прошептал самому себе Чарли. — Купить одну душистую шоколадку, сразу же съесть ее всю до крошки, а оставшиеся деньги принести домой и отдать маме.