Статьи | Топики |

Джеймс Дж. Ашер и его методика TPR

Обсудить в форуме

Начало статьи «Учите язык как младенцы»:
наивность или авантюра методистов-новаторов?

Методика TPR была изобретена Джеймсом Ашером, американским психологом, и была особенно популярна в 70-е – 90-е годы прошлого века. Ее суть многократно пересказана его последователями, однако обратимся непосредственно к тексту одной из его немногочисленных статей «Язык по команде: метод полного физического реагирования при обучении языку».

Статья состоит из двух частей. Сначала автор объясняет суть методики обучения любому иностранному языку, а затем обосновывает ее, обращаясь к вопросам функционирования правого и левого полушарий человеческого мозга.

Оговоримся сразу, что вторая часть его статьи отражает довольно наивные представления об асимметрии мозга (разных функциях правого и левого полушарий), к слову, они не выдерживали критики даже тогда, в конце 1970-х – начале 1980-х.

Стоит заметить также, что предлагаемые автором приемы могут с успехом использоваться при обучении иностранному языку, однако говорить о законченной методике не приходится, равно как и о какой-либо принципиальной новизне этих приемов.

Итак, предоставим слово автору методики, профессору психологии Джеймсу Ашеру.

«…самая трудная задача и для детей, и для взрослых, видимо, заключается в попытках овладеть иностранным языком в школе. Судя по результатам некоторых исследований, лишь некоторые школьники – чаще всего их менее 5% – продвигаются дальше начальных знаний. Эти цифры кажутся ошеломляющими при сравнении с теми успехами, которых достигает большинство шестилетних детей, которые без школьного обучения овладевают родным языком»¹.

Вопрос о том, в чем суть различия овладения родным языком в детстве и иностранным языком в более позднем возрасте, действительно чрезвычайно интересный. Однако в цели автора не входит искать на него ответ. На самом деле читателю уже преподнесен исходный парадоксальный тезис: «школа настолько плохо обучает языку выросших детей, что даже малыш без всякой школьной помощи справляется с языком гораздо лучше».

Автор умалчивает не только о разнице процессов, лежащих в основе усвоения родного и иностранного языка, но и о принципиальной физиологической разнице младенца и школьника, младенца и взрослого человека. Между тем хорошо известно, что родной язык (языки) усваивается вместе с формированием мозга, и то, что доступно младенцу, принципиально не доступно подростку и взрослому по той причине, что мозг уже сформирован. Специалисты-нейрофизиологи говорят о пороговом возрасте, после которого «естественное» самостоятельное обучение языкам невозможно. Это относится как к иностранным языкам, так и к родному. Так, считается, что если до 3–4-х лет ребенок не обучается языку (ребенок, полностью лишенный общения; слепоглухонемой ребенок, с которым не занимается специалист), то в дальнейшем полноценное речевое развитие ребенка невозможно, так как соответствующие структуры мозга сформированы и ребенок физиологически «закрыт» для усвоения языка и развития речи. Эти процессы так же необратимы и невосполнимы, как постепенная утрата способности «естественно» усваивать «второй» язык².

Самая активная фаза усвоения языка (когда основные процессы усвоения языка «запускаются») приходится на 9 – 12 месяцев жизни младенца. Интересно, что в начале этого периода дети способны различать отдельные фонемы любого языка, а в конце периода эта способность в решающей степени теряется, и ребенок различает только фонемы родного языка. Это связано с процессами, протекающими в мозге: согласно исследованиям, в мозге младенца постепенно распадаются те нейронные связи, которые оказываются невостребованными. Причем это, разумеется, касается не только языка, но носит тотальный характер. Иными словами, усвоение ребенком родного языка непосредственно связано с жизнью клеток его мозга, и процессы, происходящие с этими клетками, не могут быть «воспроизведены» во взрослом возрасте.

Однако почему-то профессор-психолог считает нужным упомянуть лишь о том, что школьнику или взрослому для повторения пути ребенка при изучении языка потребуется слишком много академических часов:

«Сравнение может быть несправедливым в том смысле, что шестилетний ребенок находится под воздействием родного языка гораздо большее количество времени (равное 55 годам обучения в колледже)».

В общем-то, если бы речь шла только об академических часах, любой из нас мог бы на любом этапе жизни вдруг захотеть стать олимпийским чемпионом или циркачом-акробатом, профессиональным пианистом и т. д., однако для нас очевидно, что это невозможно и связано с нашей физиологией. Способность усваивать язык без опоры на родной настолько же физиологична.

«Тем не менее, сам факт того, что дети интенсивно обучаются, а школьники и студенты терпят поражение, дает основание полагать, что в том способе, которым дети овладевают родным языком, есть что-то гораздо менее травмирующее и гораздо более эффективное. Эти наблюдения заставили меня много лет назад посмотреть на раннее овладение родным языком как на что-то, что таит в себе ключ к более успешному преподаванию иностранных языков. В том, как дети обучаются родному языку, есть три решающих момента».

Нельзя не согласиться с тем, что изучение того пути, по которому идет ребенок, может быть весьма полезным для любого преподавателя (хотя, повторимся, воспроизведение этого пути – это утопия). Мировая лингвистика и психология уже к моменту написания Ашером цитируемой статьи значительно продвинулась в области изучения детской психологии, физиологии и речи, однако профессор Ашер опирается на весьма сомнительные базовые представления о формировании языка ребенка. Итак, каковы три решающих момента в пути ребенка?

«1). Навыки слушания предшествуют говорению: дети часто способны понимать многие сложные высказывания прежде, чем они способны продуцировать какую бы то ни было вразумительную речь».

Казалось бы, здесь не с чем спорить: без «слушания», то есть пассивного погружения в язык, невозможно и говорение. Однако очевидно, что автор опирается на некие линейные, упрощенные представления о языке ребенка. Он представляет себе овладение языком по модели «слушал, слушал, а потом заговорил». Между тем этот процесс гораздо более сложный и интересный, мы подробно остановимся на нем в следующей части статьи.

«2). Многие высказывания, которые обращены к ребенку, относятся к действиям, и более 50% оформлены как команды, такие как: «Иди сюда!», «Держись за мой палец!», «Посмотри на папу!»
Через действие и наблюдение все тело ребенка включено в перекодирование «шума» речи в язык».

Скажем пока только, что исследователи говорят о двух типах материнского речевого поведения: о директивном (когда отдаются «команды») и декларативном (когда что-то просто утверждается). Результаты специальных исследований говорят о том, что при директивном поведении, когда в речи, обращенной к ребенку, доминируют «указания», «команды», речь ребенка развивается медленнее.

«3). Слушание, видимо, приводит к «готовности» говорить <...>. Когда ребенок усваивает язык через слушание, он начинает спонтанно продуцировать высказывания».

Здесь Дж. Ашер допускает настолько грубую ошибку, что она видна не только грамотному лингвисту или психологу, но и любому родителю, хоть сколь-нибудь внимательно наблюдающему за первыми попытками ребенка говорить. Разумеется, ни о какой «спонтанности» речи ребенка говорить не приходится: можно ли, например, исключить из процесса обучения языку жесты малыша, первые детские слова «ди» (иди), «кася» (каша), «мако» (молоко)? Можно ли говорить о «спонтанности продуцирования высказываний», зная о детском лепете, детских «протословах» (до-словах: ав-ав, би-би), детских голофразах (таких фразах, в которых все члены предложения слиты воедино: «Ав-ав?» в значении «Где моя собачка? Помогите мне ее найти»), детских двусложных фразах без выраженных грамматических связей («Баба бай»)? Ребенок долго и напряженно учится говорить, проходя определенные этапы и очень медленно и постепенно приходя к связной и грамматически правильной речи, в которой адекватно употребляются слова и формы слов.

Предположение о том, что ребенок приходит к «готовности» говорить из-за того, что он слушает речь, не столько неправильно, сколько наивно. Лингвистами и физиологами решается этот вопрос гораздо глубже. По признанной концепции, ребенок рождается, будучи готовым говорить, причем говорить на любом языке. Об этом свидетельствуют и нейрофизиологические, и психологические, и лингвистические исследования. Один из известных фактов, говорящих в пользу этого мнения, заключается в том, что все дети мира гулят одинаково, и, что еще более показательно, гулят даже глухие дети. Что же касается лавинообразного нарастания количества слов и конструкций на третьем году жизни (быть может, именно это Ашер имеет в виду под «спонтанностью»?), то этот процесс связан с формированием соответствующих отделов коры головного мозга, которые до 2,5–3-х лет еще не сформированы. Время, затраченное ребенком на «слушание», здесь совершенно ни при чем. Кстати, именно этим объясняется тот факт, что взрослый за первый год обучения узнает гораздо больше тех десяти слов, которые понимает и уж тем более употребляет годовалый младенец. Об этом Ашер тоже почему-то умалчивает.

Обо всем этом более подробно будет сказано в следующей части статьи.

Само обучение по предлагаемой Ашером методике выглядит следующим образом:

«Опираясь на эти положения, я и мои коллеги разработали и протестировали такой подход к преподаванию языка, который: 1) снижает стресс (напротив, обучающимся весело), 2) ускоряет овладение иностранным языком <...>, 3) обеспечивает длительное сохранение навыков.

При этом методе, названном методом полного физического реагирования, или TPR (total physical response) язык подается через команды (высказывания повелительного наклонения), а обучающиеся демонстрируют свое понимание при помощи ответа-действия. Преподаватель, таким образом, превращается в режиссера, который руководит актерами, т. е. обучающимися, в сложных «сценах», совсем как родители, управляющие ребенком в различных домашних ситуациях. И, совсем как дети, развивающие навыки понимания устного языка, обучающиеся с удовольствием овладевают глубоким пониманием иностранного языка.

Работая с начинающими, преподаватель TPR начинает с простых указаний, а отношения между обучающимся и преподавателем похожи на отношения заботливого родителя, общающегося с ребенком. Например, преподаватель произносит указание на иностранном языке и изображает действие одному или нескольким обучающимся. Если иностранный язык – английский, преподаватель может сказать: «stand up» (преподаватель и обучающийся, сидящие рядом, должны незамедлительно встать). Затем «sit down» – они садятся. «Stand up. ..sit down . . .stand up. . .sit down» .

Когда обучающиеся отвечают уверенно, преподаватель может сказать: «walk», и все начинают идти. Затем: «stop», и каждый останавливается. Опять: «walk», и все ходят до тех пор, пока преподаватель не скажет «stop». «Turn», и преподаватель вместе с обучающимися поворачивается… <...>

Преподаватель, как заботливый родитель, чувствителен к тому, получают ли обучающиеся его сообщения. Движения тела каждого студента незамедлительно показывают, комфортно ли им».

Команды постепенно усложняются:

«Stand up.
Walk to the cabinet. Open the drawer of the cabinet and look for a bottle of aspirin. Pick up the bottle.
Close the drawer and walk quickly to Mary.
Offer her the bottle.
Mary, take the bottle from him and …»

На продвинутом уровне обучения команды могут включать прошедшее и будущее время, а также многие другие элементы языка.

«После определенного количества занятий по методу TPR обучающиеся, совсем как маленькие дети, начнут спонтанно говорить, а навыки говорения легко трансформируются в чтение и письмо».

Говоря об этом методе и его потенциальной и реальной успешности, следует отделить его «теорию» от его «практики».

Как уже говорилось, такое обучение языку не имеет почти ничего общего с усвоением языка ребенком. Теоретические посылы Ашера не имеют научных оснований, и действия преподавателя теоретически не могут привести к желаемым результатам: чтобы обучающиеся, «совсем как дети», начали спонтанно и уверенно говорить. А, согласитесь, без этой красивой теории методика выглядит совсем не так привлекательно и лишается своего основного козыря. Метод TPR меркнет без обещания возможного чуда, основанного на научном открытии.

Что же остается от метода? От него остается обучение при помощи демонстрации. Ценным в этом методе любой опытный преподаватель признает то, что обучающемуся дается возможность как бы «помолчать на языке», однако авторство такого приема никак нельзя признать за Ашером. Вряд ли вообще у него есть автор, так как прием испокон веков так или иначе используется при обучении иностранному языку.

Продолжение следует

_________________________________

¹ Asher J. Language by command. The Total Physical Response approach to learning language // The way of learning. Summer 1984, p. 35. Далее статья цитируется по этому изданию, здесь и далее перевод мой. – Т. У.
² См., например, знаменитую историю реальных «Маугли» – девочек Камалы и Амалы: Палмер Дж., Палмер Л. Эволюционная психология. Секреты поведения Homo sapiens. М., 2007.

Татьяна Ушакова,
октябрь 2012